Николай Рыжак: интервью с одним из руководителей советской контрразведки. Помнить о 1991-м, верить в 2016-й.

Николай Иванович приехал в Кузбасс уже в девятый раз. И хотя он не является уроженцем нашего региона, с Сибирью его связывает многое. Ещё в советское время он посвятил несколько лет оперативной работе в КГБ в Новосибирске.

Именно в Сибири, точнее, на Алтае, родилась его супруга Надежда Михайловна. Конечно, Николай Рыжак бывал в Кемеровской области и ранее, по делам службы. Но совершенно новая глава в истории его пребывания на кузнецкой земле открылась, когда он приехал сюда в качестве писателя, члена Союза писателей России, чтобы представить свою книгу воспоминаний военного контрразведчика "Август 1991-го года и не только о нем".

Наши земляки – люди душевные. Они приняли Николая Ивановича с особой теплотой. Да и он не мог не оценить сибирскую хлебосольность, открытость души, традиционное кузбасское гостеприимство. Со своей книгой Николай Рыжак побывал не только в крупных, но и в малых городах Кузбасса, увидел, как живут люди самых разных профессий. Сегодня Николай Иванович возглавляет в нашем регионе список кандидатов в депутаты от партии "Справедливая Россия". Его график поездок по Кузбассу и встреч с избирателями по-прежнему очень насыщен. Однако он всегда готов выкроить время для общения с журналистами, в том числе даёт интервью и представителям интернет-СМИ. Мы поговорили с Николаем Рыжаком в самый канун годовщины августовского путча, и это, конечно, наложило отпечаток на тональность беседы, потому что о развале СССР наш собеседник говорит с горечью и болью в сердце.

История нашей страны могла бы пойти по совершенно иному пути, если бы иначе сложились обстоятельства, и если бы люди, возглавившие ГКЧП, обладали иным набором волевых качеств. Но пора переходить, собственно, к интервью.

– Николай Иванович, всё, что происходило с нашей страной в период развала СССР и начала либеральных реформ – это глубочайший и не до конца исследованный пласт истории. Нельзя охватить всё в одном интервью, поэтому я начну с того, что порекомендую заинтересованным читателям ознакомиться с вашей книгой "Август 1991-го года и не только о нем". Найти книгу можно и в сети Интернет, на сайте n-ryzhak.ru. Узнать из первых уст о том, как работала легендарная советская военная контрразведка, познакомиться с точными и лаконичными портретами многих исторических деятелей того времени – это бесценно, я считаю. Но всё-таки, для тех, кто книгу пока не читал, обрисуйте вкратце, какой была ваша собственная роль в событиях августа 1991-го.

– В тот период я являлся одним из руководителей советской военной контрразведки. Вышло так, что перед самым началом хорошо известных августовских событий по решению руководства КГБ СССР я был отправлен в отпуск, вместе с семьёй. Однако уже совсем скоро, когда обстановка накалилась до известного предела, я был спешно отозван назад. В итоге возглавил в Прибалтике операцию по наведению конституционного порядка и обеспечению безопасности войск в связи с угрозой мятежа. Это была молниеносная и бескровная операция, благодаря которой нам удалось полностью парализовать деятельность разведывательно-подрывных центров западных спецслужб и находящихся под их влиянием "народных фронтов". Понимая ответственность момента, будучи патриотом своей страны, я действовал строго в рамках своих полномочий, с опорой на конституционные органы власти. И я до сих пор убежден, что если бы силовые структуры сумели действовать столь же эффективно и слаженно на других территориях, история повернулась бы совсем иначе. Развал Советского союза я воспринимал и воспринимаю как трагедию, как катастрофу планетарного масштаба, полностью разделяя позицию президента РФ Владимира Путина. После возвращения в Москву я в числе других сотрудников спецслужб прошёл через череду унизительных допросов и других следственных мероприятий. Новая власть приветствовала тогда тех, кто отказывался от своих убеждений и переходил на сторону победителей. Что до меня, я всегда держался выбранного курса. Предложение генерального прокурора РФ Степанкова пойти на заключение политической сделки я категорически отверг, вследствие чего в конце 1991-го был уволен из КГБ.

– Вы находились на страже интересов своей родины, опираясь на Конституцию СССР, на закон и порядок, на существовавшую в тот момент государственность. По факту, за ГКЧП стояла вся Коммунистическая партия Советского союза, все военные институты, Комитет госбезопасности. Как же так вышло, что путч провалился, а ГКЧП упустил власть?

– Нужно понимать, какой на тот момент была обстановка в партийных кругах. На многих постах находились люди, воспитанные внутри аппаратного механизма, в котором каждый – всего лишь винтик в системе. Главенствовал принцип демократического централизма, при котором решения вышестоящих органов оказываются обязательными для нижестоящих. Люди просто боялись инициативы и не умели принимать на себя реальную ответственность. Когда создавался ГКЧП, никто не желал его возглавить: Крючков (на момент событий – председатель КГБ СССР, – здесь и далее прим. ред.), Язов (министр обороны СССР), Павлов (премьер-министр СССР), Бакланов (первый заместитель председателя Совета обороны СССР), Пуго (министр внутренних дел СССР), Янаев (вице-президент СССР) пытались переложить эту обязанность друг на друга. В итоге, конечно, выбор пал на Янаева, но и после этого он медлил при любой возможности, проявляя неуверенность, не предпринимая практически никаких действий. Или Лукьянов (на тот момент – председатель Верховного совета СССР) – почему он откладывал созыв Съезда народных депутатов? Моё мнение таково: августовский путч был мастерски разыгранным сценарием, и люди, которые его представляли, невольно реализовали истинный замысел сил, направлявших действия Горбачева. таким образом им удалось ускорить развал СССР. Но даже в этой сложной ситуации имелась возможность спасти страну, если бы у руля оказались люди, способные на быстрые конкретные действия. Для меня до сих пор остается секретом, почему не был реализован второй вариант нормализации обстановки в стране законным конституционным путём. Я входил в состав группы под руководством заместителя председателя КГБ СССР В. А. Пирожкова, разрабатывавшей по указанию Михаила Горбачева меры политического, правового и административного характера, призванные предотвратить развал государства с учётом результатов мартовского референдума.

– Случайно ли то, что таких людей на ключевых постах на тот момент не было?

– Конечно, здесь нет ничего случайного. Как не является случайным совпадением и то, что 15-16 августа 1991 года руководителю главка А. В. Жардецкому и мне, его заместителю – куратору военной контрразведки по сухопутным и воздушно-десантным войскам, то есть руководителям спецслужб, способным брать на себя ответственность, в канун непростых событий было предложено уйти в отпуск. Кто и в какой момент окажется у руля, было продумано заранее. Возьмем личность активного деятеля ГКЧП Крючкова. О нём есть разные мнения. Об отсутствии у него настоящей чекистской подготовки, о его особых отношениях с Горбачёвым. В решающий момент этот человек оказался на посту Председателя КГБ, хотя мог там оказаться вовсе и не он, а его первый заместитель Филипп Бобков, кадровый чекист, прошедший войну в рядах СМЕРШ, контрразведчик до мозга костей, долгие годы возглавлявший в КГБ управление по борьбе с идеологическими диверсиями. Кстати, ваш земляк, кузбассовец (Филипп Бобков родился в городе Червона Каменка в Кировоградской области на Украине, но уже в раннем возрасте переехал вместе с отцом в Кузбасс, в Ленинск-Кузнецкий, где работал на металлургическом заводе, а затем продвигался по комсомольской линии, пока не ушел добровольцем на фронт, добавив себе два года, – прим. ред.). Это человек с редкой харизмой, уникальным даром руководить людьми. Единомышленник, ближайший сторонник самого Андропова, а уж Андропов как никто разбирался в кадрах. Представьте на секунду, что ГКЧП возглавил бы Бобков. Конечно, тем, кто хотел уничтожения страны, такой человек в верхах был крайне невыгоден. Он был уволен в январе 1991-го, за полгода до августовских событий. Что до Крючкова, он до конца жизни испытывал чувство вины. Он часто выступал перед общественностью, пытаясь обосновать свои действия, точнее, оправдать своё бездействие. Но тем самым, на мой взгляд, лишь больше подчеркивал слабость своего характера. Он в такой степени переживал за распад страны, что весь последующий период и до конца своей жизни давал весьма грамотные советы нынешнему президенту России Владимиру Путину о том, как действовать в сегодняшних реалиях. Зачастую мне приходилось заниматься вычиткой этих документов и могу подтвердить, насколько эти советы были актуальными и грамотными. Я отношусь к Крючкову с уважением, и в те месяцы, когда он находился вместе с другими активными участниками ГКЧП в заключении в Лефортово, многое делал для поддержки его семьи. Впоследствии он захотел познакомиться со мной поближе, отметив, что именно мои показания, данные в ходе допросов после провала путча, явились для него приятной неожиданностью. Видимо, на фоне показаний коллег – в ту пору политические убеждения многих менялись с огромной скоростью. Играла роль конъюнктура. Мне же было легче, потому что я никогда не преследовал никаких личных целей, а просто выполнял свои функциональные обязанности, защищая страну. То же самое я старался делать всегда.

– Бытует мнение, что перемены и развал страны были неизбежны.

– Развал страны можно было предотвратить, причем абсолютно бескровно. Перемены же – да, они назрели. Но они могли происходить совершенно иначе. Необходимо было обновление кадрового состава партийных верхов, ведь были люди, в том числе и среди сотрудников спецслужб, которые могли бы стать свежим ветром, которые бы позволили системе обновиться изнутри. Мы видели в то время картину целиком. И били тревогу, но Политбюро не уделяло нашим докладам внимания, относилось скорее снисходительно. Присутствуя на наших совещаниях, Горбачев не выглядел заинтересованным, не задавал вопросов. Потом уже стало понятно, что он изначально не собирался принимать никаких мер, так как имел готовый сценарий и шёл по нему до самого конца. Информацию КГБ СССР о "пятой колонне" в стране он передавал Александру Яковлеву (на момент событий – член ЦК КПСС, впоследствии признан одним из главных идеологов перестройки – прим. ред.), который как раз и являлся серым кардиналом и возглавлял эту "пятую колонну".

– Когда читала вашу книгу, не могла не отметить, с каким уважением и даже восхищением вы пишете о двух исторических деятелях: во-первых, о Феликсе Дзержинском, во-вторых, о Юрии Андропове. Считаете ли вы, что если бы у Андропова было больше времени, он смог бы повести страну правильным курсом и предотвратить её гибель?

– Юрий Андропов был очень сильной личностью и замечательным политиком, которому болезнь помешала довести до конца задуманное. Это был высокообразованный, умный человек, не принимающий скоропалительных решений, думающий и всегда заботящийся о людях. Он понимал необходимость перемен и перестройки общества. Но времени у Юрия Владимировича не было совсем. Несколько месяцев он руководил страной, находясь в больничной палате. Нужно отметить и его непоказную заботу о своих коллегах, его инициативу по созданию в системе ведомства таких спецподразделений, как "Альфа" и "Вымпел". Кстати, Владимир Крючков изначально тоже являлся соратником Андропова, они познакомились в бытность Юрия Владимировича послом в Венгрии. Андропов обратил внимание на то, что некоторые документы готовятся особенно качественно и написаны превосходным чеканным слогом. Выяснилось, что готовит их молодой сотрудник Крючков. После этого Крючков долгие годы находился при Андропове, он же и забрал его позже в ЦК КПСС на должность начальника секретариата. Это было, на мой взгляд, Крючкову гораздо ближе, чем его будущий пост Председателя КГБ. Наконец, отмечу ещё скромность Юрия Владимировича. Даже его сын Игорь вспоминал потом, что не знал, какого цвета отцовский автомобиль. Если бы он оставался у власти ещё несколько лет, мы бы провели необходимые реформы и давно оставили позади Китай – ведь не секрет, что китайцы во многом руководствуются идеями из наследия Андропова.

– В чем секрет эффективности операции, которой вы руководили в Прибалтике?

– Предварительная разведка, быстрый анализ, проведение конкретных оперативных мероприятий. Тогда мы смогли временно задержать примерно сорок активистов, которые участвовали в подготовке мятежа, причём многие из них являлись сотрудниками иностранных посольств и обладали дипломатической неприкосновенностью. Но их реакционная деятельность была пресечена, не успев начаться. Однако и этот универсальный рецепт не сработал бы, не будь у нас поддержки широких народных масс. Простые люди не хотели никакого насилия. На следующий день они массово выходили на улицы и благодарили нас за наведение порядка. По итогам мартовского референдума 1991-го года более 70% населения СССР не желали распада государства. Таким образом какой-то фатальной неизбежности разрушения страны не было.

– Во второй части вашей книги рассказывается о том, чем вы занимались после увольнения из КГБ. В частности, вы имели отношение к формированию новой для России спецслужбы – Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков.

– Да, в 2000-м году перед нами стояла непростая задача – суметь объединить сотрудников федеральной службы безопасности, внутренних дел, налоговой полиции и наладить их эффективную работу в рамках новой структуры. Наркоугроза тогда приобрела огромные масштабы, размеры настоящего бедствия. И нам удалось создать крепкую службу, которая была востребована и доказала свою эффективность. Однако в силу определённых обстоятельств эта служба в этом году была расформирована, хотя необходимость в ней никуда не делась. Рано или поздно России придется вернуться к этой проблеме. Я считаю, что нам стоило бы перенять опыт той же Турции, которая, являясь одним из лидеров по объёмам перевозок наркотиков через территорию страны, сумела защитить от этой беды своё население. Там ведётся эффективная профилактическая работа, государство создаёт атмосферу нетерпимости к наркотикам, об этом же говорят с подмостков артисты, спортсмены, общественные деятели. У нас же нет всего этого, а телеэфир занят бесконечными ток-шоу, где обсуждаются скандалы и личная жизнь так называемых звёзд. И это в стране, где снимались лучшие советские фильмы и телепередачи, наполненные духом патриотизма. Нужно помнить великое прошлое своей страны и равняться на него.

– Как вы оцениваете политические события, которые происходят в дне сегодняшнем?

– Здесь я не могу не коснуться темы, которая затронула каждого из нас. Это отношения с Украиной. На мой взгляд, Россия вела политику в отношении Украины непоследовательно, вначале устранив Министерство по делам СНГ, которое многое делало для поддержки контактов на территории бывшего СССР. Если США, находясь за тысячи километров, сумели привить многим людям свой взгляд на мир, то мы, располагая куда большими возможностями, просто обязаны были сделать то же самое. Надо признать, что это серьёзная недоработка со стороны наших спецслужб. Другая больная тема – это недавние события в Турции. Конечно, это явное следствие развала СССР и нарушения баланса политических сил на мировой арене. Многим кажется, что Владимир Путин слишком быстро пошёл на контакт с Эрдоганом. Как человек и патриот своей страны, я разделяю эту оценку. Но как политик не могу не признать правильность решения президента. Наша страна и Турция исторически связаны друг с другом. Достаточно вспомнить, как после окончания гражданской войны молодая советская республика, обескровленная тяжестью военных лет, даёт Турции беспроцентную ссуду для восстановления экономики. Сабля, подаренная Ворошиловым Ататюрку в 1933-м году, до сих пор является одной из ценнейших реликвий, хранящихся в Анкаре, в мавзолее великого "отца турок". Мой сын Константин Николаевич Рыжак находился на дипломатической службе в Турции на протяжении шести лет.

Посольство тогда возглавлял доктор политических наук, советский и российский дипломат Пётр Владимирович Стегний. Тогда нашими дипломатами было очень много сделано для того, чтобы Эрдоган повернулся лицом к России. Однако миссия не была доведена до конца. Под весьма сомнительными предлогами ряду сотрудников посольства было предложено покинуть страну, а на место П. В. Стегния заступил человек, причастный к трагическим событиям на Балканах, что уже говорит само за себя. На некоторое время мы потеряли Турцию как партнёра, и радует, что ситуация начала меняться.

Что касается внутренней жизни страны, здесь грядёт важная дата – 18 сентября. День выборов. День, судьбоносный для нашего государства, которое переживает сегодня не самый простой этап. Я бы хотел призвать к тому, чтобы избирательный процесс шёл максимально открыто и прозрачно. Тогда народ будет точно знать, что его услышат. Нельзя больше жить в иллюзии, что народ поддерживает либеральные реформы. Пора услышать истинный голос жителей России. Олигархам, представителям бизнес-структур я бы хотел напомнить, что помимо мыслей о собственном обогащении необходимо чувствовать ответственность перед страной и перестать злоупотреблять доверием народа. Россия достаточно много испытала в своей истории. Ей как никогда нужна консолидация общества, вера во власть, в великое историческое прошлое, в мощь и талант народа, самого талантливого народа на земле.

– Кузбасс скоро отмечает свой самый главный праздник – День шахтёра. Вы ведь бывали в шахтёрских городах, общались с их жителями…

– Я хорошо знаком с Кузбассом. Работая в военной контрразведке в бытность СибВО, курировал объекты в Юрге, приезжал и в Кемерово. Позже уже в качестве писателя я познакомился с другими городами и селами Кузбасса, с жизнью шахтёрских посёлков. Я от всей души хотел бы поблагодарить горняков за их поистине героический труд, за мужество, пожелать им здоровья и благополучия, оптимизма и веры в будущее!